Российское правительство с подачи министерства промышленности и торговли собирается сменить основной приоритет промышленной политики. На смену импортозамещению придет технологический суверенитет. Это может стать еще одним шагом к послевоенному переустройству экономики.
К руководству российского Министерства промышленности и торговли, ведомства, непосредственно отвечающего за проведение промышленной политики, неожиданно пришло осознание, что в последние 10 лет они занимались не совсем тем, чем нужно.
Импортозамещение в 2015 году, на фоне международных санкций, последовавших за аннексией Россией Крыма, провозгласили главным приоритетом. Теперь предлагается заменить его на технологический суверенитет. По информации издания "Коммерсантъ", министерство подготовило проект постановления правительства, которое превратит Правительственную комиссию по импортозамещению в Правительственную комиссию по промышленности. Возглавить ее предлагают первому вице-премьеру Денису Мантурову, который и поручил министерству подготовить это предложение.
Изменится не только название, но и подход к выбору проектов, заслуживающих поддержки. Похоже, за последние 10 лет все, что можно было импортозаместить, уже импортозаместили, научившись производить болты и гайки. И даже гвозди, импорт которых в свое время так потряс главу Совета Федерации Валентину Матвиенко. Однако зависимость от импорта (особенно технологичного) радикально не снизилась. Концепция "опоры на собственные силы" усугубила технологическое отставание и превратила российскую экономику в китайско-индийский сырьевой придаток. Произошло то, что должно было произойти. Государственная поддержка всех без разбора проектов, направленных на замещение импорта, усугубила проблемы, связанные с милитаризацией российской экономики. Мало того, что с массовым производством ни по цене, ни по качеству российский производитель конкурировать не в состоянии (особенно при нынешнем уровне стоимости кредита), так еще и это не слишком эффективное (пусть и целиком отечественное) производство оттягивает на себя ценные и дефицитные ресурсы (особенно это касается рабочей силы).
Совсем недавно – буквально на Петербургском форуме – все согласились с тем, что текущая модель роста себя исчерпала и неплохо бы поискать какую-нибудь другую. Появился прекрасный повод заодно поменять и промышленную политику. Теперь чиновники перестанут осыпать льготами и кредитами перенос в страну "легких" производств, начнут выявлять долгосрочные потребности экономики в тех или иных технологиях, а потом будут поддерживать всю цепочку – от создания до внедрения этих самых технологий, обеспечивая их, среди прочего, гарантированными государственными закупками. А потом комиссары еще и начнут продвигать передовую российскую продукцию на внешних рынках: ездить на выставки и ярмарки и подписывать межправительственные соглашения.
Если на кого-то от всего этого повеяло Госпланом, ничего удивительного. Структурная трансформация, о которой в последнее время говорится не меньше, чем о поиске новой модели, продолжается. Доля военной экономики, которая фактически вернулась к временам развитого социализма, растет. И в новой комиссии, как и в той, которую она заменит, будет две подкомиссии: одна по гражданской продукции, а вторая – по военной. Эта последняя, судя по всему, и будет главной.
Время достать запылившиеся идеи из сундука, в котором они ждали своего часа
Не то, чтобы чиновники придумали что-то радикально новое. О "прорывных технологиях", в которых Россия непременно обеспечит себе мировое лидерство, любили порассуждать в более спокойные времена и Владимир Путин, и особенно Дмитрий Медведев. Последний сначала в президентском, а потом и в премьерском кресле активно продвигал в социальных сетях грядущее технологическое величие России. Теперь самое время достать запылившиеся идеи из того сундука, в котором они до последнего времени ждали своего часа.
Самое любопытное во всем происходящем заключается в том, что смена основного приоритета промышленной политики и фактический возврат к довоенным стратегиям и планам является еще одним свидетельством кардинального поворота настроений в экономическом блоке правительства. Ставка на импортозамещение во многом была вынужденным ответом на начало войны и последовавшие за этим международные санкции. До последнего времени (точнее, до первых шагов, предпринятых президентом США Дональдом Трампом после вступления в должность) экономический блок действовал в состоянии полной неопределенности, исходя из необходимости постоянно искать решения в ответ на все новые санкционные ограничения.
Однако уже весной началось активное обсуждение условий, на которых покинувшие страну иностранные инвесторы смогут вернуться в Россию и получить обратно то, чего они лишились. Правительство к тому времени исчерпало все рецепты, способные предотвратить скатывание экономики в стагфляцию, и многообещающие намеки Трампа об отмене части санкций в обмен на прекращение военных действий стали для чиновников, с одной стороны, подарком судьбы, а с другой – реальной и не слишком отдаленной перспективой, в которую они с радостью поверили. Нынешние планы и концепции пишутся, исходя не из ужесточения санкционного режима, а из его радикального смягчения, а то и отмены. А новая концепция промышленной политики, предусматривающая поддержку высокотехнологичного экспорта – это попытка хотя бы частично снизить негативное влияние военно-промышленной машины, а в идеале и вернуть себе место на мировой оружейном рынке, предложив потенциальным покупателям опробованные в условиях реальных боевых действий виды вооружений.
Дело за малым – убедить Путина в том, что больше, чем сейчас, из войны выжать не получится без скатывания в структурный кризис
Гипертрофированная машина уничтожения ресурсов могла бы приносить экспортную выручку, на которую страна была бы способна покупать то, что так и не удалось импортозаместить. Дело за малым – убедить Владимира Путина в том, что больше, чем сейчас, из войны с Украиной выжать не получится без неминуемого скатывания в структурный кризис. Да и симпатия Трампа к Путину имеет свои пределы, а когда еще представятся такие возможности, которые есть сейчас, да и представятся ли, – неизвестно. Отсюда и звучавший рефреном на Петербургском форуме двусмысленный тезис о том, что пришло время принятия решений. Его адресатом вполне могла быть и глава Банка России Эльвира Набиуллина (от нее все ждут более решительного снижения ставки), но мог быть и Путин, который там же на форуме заявил, что рецессии в России допустить нельзя.
